Двенадцатая ночь

Когда же настала двенадцатая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что календер рассказывал женщине, а все собравшиеся, и Джафар, и халиф слушали. "Потом мой дядя ударил своего сына башмаком, - продолжал календер, - (а тот лежал в виде черного угля), и я удивился его поступку и опечалился о моем двоюродном брате: как это он стал, вместе с женщиной, черным углем. И я сказал: "Ради Аллаха, о дядя, об- легчи скорбь твоего сердца! Мое сердце и ум обеспокоены, и я скорблю о том, что случилось с твоим сыном, который превратился в черный уголь вместе с этой женщиной. Не довольно ли с них того, что сталось с ними, а ты еще бьешь его башмаком!" "О сын моего брата, - отвечал мой дядя, - мой сын с самого детства был влюблен в свою сестру, и я запрещал ему быть с нею, и говорил в ду- ше: "Они еще маленькие!" Когда же он вырос, между ними случилась мер- зость, и я услышал об этом и не поверил, но все же взял и накричал на него как следует, и сказал ему: "Остерегайся таких мерзких поступков, которых никто не совершал ни до тебя, ни после тебя, а иначе мы будем опозорены и опорочены среди царей до самой смерти, и весть о нас разгла- сится путешественниками! Берегись совершить подобный поступок! Я разгне- ваюсь и убью тебя!" Потом я отделил его от сестры, и сестру отделил от него, но проклятая любила его сильной любовью, и дьявол взял над ними власть и украсил в их глазах их поступки. Увидев, что я отделил от него сестру, мой сыч вырыл для себя это помещение под землей и выровнял его и перенес туда, как ты видишь, съестные припасы. И он обманул мою бди- тельность и, когда я был на охоте, пришел в это место, но преистинный возревновал к нему и к ней и сжег их, а наказание"

назад

в будущей жизни еще сильнее и мучительней". Он заплакал, и я заплакал вместе с ним, и он посмотрел на меня и ска- зал: "Ты мой сын вместо него!" И я поразмыслил немного о жизни земной и ее превратностях, и о том, как везирь убил моего отца и сел на ею место и вырвал мне глаз, и о диковинных событиях, что исполнились с моим двою- родным братом, и потом я заплакал, и мой дядя заплакал вместе со мной. Затем мы поднялись наверх и опустили плиту и насыпали землю на место и сделали могилу такой, как она была прежде, и возвратились в наше жили- ще. Но не успели мы усесться, как услышали звуки барабанов, труб и ли- тавр и бряцание оружия храбрецов, и крики людей, и лязг удил, и конское ржание, и мир покрылся мраком и пылью из-под копыт коней. И наш ум сму- тился, и мы не знали, в чем дело, и спросили о том, что случилось, и нам сказали: "Везирь, который захватил царство твоего отца, собрал солдат и снарядил войско и нанял кочевых рабов и пришел к нам с войском, много- численным, как пески, которого не счесть и не одолеть никому. Они ворва- лись в юрод внезапно, и жители не могли устоять и отдали им город". И мой дядя погиб, а я убежал в конец юрода и подумал: "Если я попаду ему в руки, он убьет меня!" И печали мои множились и возобновились, и я поду- мал о событиях, происшедших с моим отцом и дядей, и о том, что теперь делать, и сказал себе: "Если я появлюсь, жители города и войска моего отца меня узнают, и будет мне смерть и гибель". И я нашел спасение лишь в том, чтобы обрить усы и бороду, и, сбросив их и переменив платье, вы- шел из города и